В деле Тухачевского от 1937 года сразу же бросается в глаза ряд несуразностей, указывающих на заказной характер судебного процесса. Несомненно, такой строптивый военачальник, каким являлся Михаил Николаевич, в годы сталинских репрессий рано или поздно должен был поплатиться за наличие собственного мнения. Так и произошло.
Состав преступления
Заместитель наркома обороны Ворошилова в прошлом и командующий Приволжским округом на момент следствия, Тухачевский был лишь одним из семерых обвиняемых командармов. Восьмой — Ян Гамарник— накануне ареста застрелился. Все эти прославленные военачальники и видные советские деятели были обвинены в терроризме, измене Родине, пособничестве Третьему Рейху и подготовке государственного переворота.
Как и всех политических преступников того времени, Тухачевского с братьями по несчастью (Бухариным, Троцким и пр.) окрестили «врагами народа». Сталин лично контролировал ход судебного разбирательства, настолько сильно ему мозолили глаза все эти люди. Незадолго до суда глава государства собрал заседание наркомата обороны Советского Союза, на котором ясно дал понять всем присутствующим, что дело Тухачевского абсолютно решенное.
Сталин объявил членам военсовета, что против командарма слишком много улик и признаний других обвиняемых. Сомнений быть не может. Тухачевский — «мозговой центр» антиправительственного и антинародного заговора. Слова Сталина были прямым указанием для судей: приговор уже вынесен, а расследование и заседание являются чистой формальностью. Как выбивали в то время показания из свидетелей, все отлично знали.
Ход событий
Еще в 20-ые годы Михаил Николаевич имел неосторожность слишком смело высказывать личное мнение. Тогда-то на него и начали «стучать» высшему руководству страны. За Тухачевским установили слежку. В 1930 году ему было предъявлено первое обвинение, но тогда Сталин учел заслуги командарма и позволил его оправдать. При этом агенты НКВД продолжили бдительно следить за «слишком свободомыслящим» военачальником.
Через 7 лет в высшем командном составе РККА начались кадровые перестановки и подковерные интриги. Первым тревожным сигналом Тухачевскому о приближающейся грозе стал запрет на выезд за границу. Эта поездка планировалась давно, но неожиданно была отменена. Пока Михаил Николаевич пытался разобраться в причинах такой смены настроений, в застенках НКВД против него дали показания бывшие сослуживцы и друзья.
Затем начались аресты; покончил с собой осознающий масштаб бедствия Гамарник. Дело было состряпано в течение 3 месяцев. Суд длился и того меньше, всего несколько недель. Обвиняемые не получили права ни на адвокатов, ни на подачу апелляции. Процесс был полностью построен на показаниях свидетелей и самих подсудимых.
Выглядел он настолько абсурдно, что никто из присутствующих не сомневался: судебное заседание — чистая формальность. Дело уже решено самим Сталиным. Вскоре все подсудимые были расстреляны.
Вопрос о сотрудничестве с немцами
В отношении того, контактировал ли Тухачевский с врагами, есть несколько версий. По одной из них, Сталин получил секретные материалы от самих немцев. Документы передали через третьих лиц. По другой версии, все эти бумаги были чистой воды фальсификацией. Доказать любое из этих двух предположений сейчас трудно, поскольку компрометирующие Тухачевского документы до сих пор не были обнародованы.
Единственная бумага, ставшая достоянием общественности, — справка о проверке обвинений, выданная на запрос комиссии президиума ЦК партии. В ней полностью опровергаются обвинения против Тухачевского и его «сообщников» по пункту сотрудничества с фашисткой Германией. Это явно указывает на то, что обвинения строились исключительно на умозаключениях Сталина и прокуроров.
Существовал ли заговор?
На настоящий момент опубликована только официальная версия уголовного дела Тухачевского и других командармов. И даже по ней ясно, что уголовное дело было полностью построено на оговорах и выбитых на допросах признаниях. В 30-ые годы для вынесения расстрельного приговора достаточно было оглашения вины. Доказательств не требовалось. Подследственных жестоко истязали неделями, поэтому в любых преступлениях признавались даже самые закаленные в боях мужчины.
Из материалов дела становится ясно, что Михаил Николаевич Тухачевский все же стремился производить реорганизацию Красной Армии. Делал он это последовательно, настойчиво и в соответствии с собственными представлениями о целесообразности. Маршал осознавал, что Советский Союз находится в преддверии войны и армия нуждается в коренной перестройке, чтобы соответствовать высоким стандартам боеспособности.
У вышестоящего руководства — и, в частности, самого Сталина — было другое мнение на этот счет. Настойчивость Тухачевского раздражала. Сталин привык к беспрекословному подчинению, а Михаил Николаевич никогда этим свойством похвастаться не мог. Немалую лепту в историю его обвинения внес и бездарный нарком обороны Климент Ворошилов, с подачи которого в 37-ом погибли многие талантливые государственные деятели Советского Союза.
