Казалось бы, история появления произведений А.С. Пушкина полностью изучена и не имеет белых пятен. Тем не менее, мало кто знает, что в романе «Дубровский» у благородного разбойника был реальный прототип, а название этому литературному произведению дал вовсе не его автор. А совершенно посторонний человек…
Повесть без названия
Над «Дубровским», согласно собственным дневниковым записям А.С. Пушкин начал работать 21 октября 1832 года. Написание романа настолько увлекло Александра Сергеевича, что первые восемь глав он написал «залпом»: всего за три недели. Но, закончить «Дубровского» поэт не успел, из-за своей трагической гибели на дуэли. В то же время часть исследователей творчества писателя уверена, что роман был им полностью написан, но лишь в черновом варианте, другие предполагают, что «Дубровский» мог иметь и другие дополнительные главы. При этом название роману дал не его автор, а редактор перед первым изданием в 1842 году. Сам поэт просто не успел озаглавить свое произведение, увидевшее свет лишь после его смерти. Хотя в переписке с друзьями Александр Сергеевич неоднократно указывал, что роман должен был быть назван иначе, например, «Островский» по имени прототипа главного героя.
Прототип Дубровского
Самое интересное, что сюжет романа полностью был взят поэтом из реальной жизни. Его рассказал Александру Сергеевичу в 1832 году Павел Воинович Нащокин. В последние годы жизни поэта этот радушный московский барин, легко растративший свое многомиллионное состояние на друзей и веселые кутежи, являлся одним из его ближайших приятелей. При этом обладая невероятно большим количеством друзей в обеих столицах, Павел Воинович был настоящей кладовой сюжетов для произведений поэта. Во время одной из посиделок, как вспоминала жена П.В. Нащокина, ее муж рассказал Александру Сергеевичу трагичную историю белорусского дворянина Павла Островского. Во время судебного спора с соседом за имение одного из его близких родственников, Островский несправедливо лишился земли. Оставшись в двадцать два года без средств к существованию молодой помещик сколотил из своих бывших крестьян бандитскую шайку, после чего принялся грабить местных чиновников и помещиков.
Островский и Дубровский: близнецы-братья
Если провести параллели между реальной жизнью и страницами романа, сходство будет на лицо. Владимир Дубровский имел тот же возраст, что и Павел Островский – 22 года. Он точно также лишился имения, став белорусским Робин Гудом. О том, что прототипом главного героя «Дубровского» был именно Павел Островский, поэт лично писал П.В. Нащокину 2 декабря 1832 года: «… честь имею тебе объявить, что первый том «Островского» кончен и на днях прислан будет в Москву на твое рассмотрение…». Неизвестно, рассказал ли Нащокин историю белорусского разбойника Пушкину целиком, но то, что он знал ее в мельчайших деталях, сомнений не вызывает. Отец Павла Воиновича обладал обширным имением в Себежском уезде Витебской губернии. Не удивительно, что часто бывая в родительском доме, Павел Воинович отлично знал историю Павла Островского разбойничавшего в соседней губернии. Его биография сохранилась и в Центральном государственном историческом архиве Белорусской ССР. Достоянием гласности она стала благодаря филологу Н. Степунину, собравшего воедино разрозненные документы архива. Родился Островский в селе Рованичи Минской области. Как и литературный Дубровский, он получил по наследству небольшое имение в двадцать душ крепостных. Располагалась родовая деревня Оржехневичи в девяти верстах от города Дисны. Но, несмотря на то, что сомнений в правах Павла Островского на имение ни у кого из соседей не вызывало, документов на него он не имел. Если у литературного Владимира Дубровского документы на владение Кистеневкой сгорели во время пожара, то у Павла Островского они пропали во время войны 1812 года. Лишившись в ходе судебной тяжбы родового поместья Островский, как и его литературный герой, решил мстить. Правда, если Владимир Дубровский разбойничал исключительно в компании своих крепостных крестьян, то Павел Островский тесно сотрудничал с польским подпольем.
Беглый каторжанин
Об этом стало известно из донесения могилевского губернатора М.Н. Муравьева начальнику военных поселений Клеймихелю, предложившему установить наблюдение за Островским. Разбойника долго не могли поймать, пока он не был арестован по доносу в доме помещика Помарнацкого, у которого скрывался в качестве учителя. Снова этапы судьбы литературного Владимира Дубровского и Павла Островского совпадают. Правда, критики не однократно высказывали мнение, что повесть как бы обрывается на полуслове. По их мнению, поэт мог бы рассказать о дальнейшей судьбе Дубровского. Нет, не мог. Поскольку сам не знал, чем закончилась история Павла Островского. В 1831 году Островский, после ареста был этапирован в Витебск, оттуда разбойника перевели в Псков, где он благополучно перепилил кандалы и скрылся. Об этом в своем рапорте от 26 марта 1832 года докладывал полковник Жуковский в Витебск генерал-губернатору Н.Н. Хованскому. В частности он писал: «Содержащийся в г. Пскове в числе военнопленных польских и литовских мятежников уроженец Минской губернии Игуменского повета местечка Рованичи шляхтич Павел Островский, коему от роду 22 года, сего месяца марта 12-го числа неизвестно куда отлучился». Дальнейшая судьба Павла Островского не известна. Можно однозначно утверждать лишь то, что пойман он так и не был….
