Как только не называли средневековые бронзовые двери Софии Новгородской, украшенные прихотливыми рельефами. И Корсунскими, и «немецкими», и Магдебургскими, и Плоцкими, и Сигтунскими. Точно можно сказать только, что эти чужеземного происхождения двери были замечательным образом «славянизированы».
С 15 века в Новгороде существовало предание, о том, что врата якобы привез из Византии князь Владимир – отсюда и название «Корсунские» (от греческого города Корсунь). Но все рельефы явно выглядят западноевропейскими и сопровождаются надписями на латыни. Согласно другой легенде, новгородцы привезли врата как трофей из шведского города Сигтуны в 1187 году. По еще одной версии, врата изготовили в середине 12 века в немецком городе Магдебурге для польского собора Успения Приснодевы Марии в Плоцке.
Считается, что на вратах изображены магдебургский епископ Вихман и плоцкий епископ Александр.
Корсунские врата — это настоящий шедевр древнерусского искусства. На дверях 48 многофигурных рельефных композиций с библейскими сценами. Над фигурами вырезаны поясняющие латинские надписи, а под ними — перевод на русский язык. Врата разделены орнаментальными каймами.
В нижней части левой створки помещены фигуры мастеров, которые, вернее всего (историки в этом согласны), врата отливали, — Риквина и Вайсмута. Надпись на латыни поясняет: «Риквин меня сделал». Дверные рукояти по средневековой традиции изготовлены в виде звериных масок с прикреплёнными к их челюстям двуглавыми змеями. Считается, что эти барельефы олицетворяют Ад и неизбежность Страшного суда. В пасти масок — человеческие головы. Надо полагать, головы грешников. Над всеми композициями латинские надписи дублированы русскими переводами.
Среди изображений людей на створках находятся фигуры вероятных заказчиков — магдебургского епископа Вихмана (1152-1192, Германия) и плоцкого епископа Александра (1129-1156, Польша). По весьма неубедительному преданию, епископ Александр заказал для главного храма Плоцка эти врата между 1152-1154 годами, а посредником и распорядителем заказа выступил епископ Вихман. Поэтому оба они символически (с указанием имен) и помещены на вратах.
В средней части левого створа врат имеется пластина с изображением человека, а над изображением — русская надпись: «Мастер Авраам». Здесь тоже нет второго мнения — это новгородский литейщик, который собирал врата, после того как их привезли в Новгород, и дополнял их фигурами собственной работы и древнерусскими надписями. Не случайно же в его руках мы видим молот и клещи.
Почему Аврааму уделена такая значительная роль? Есть гипотеза, что эти врата были смонтированы после привоза в Новгород не в первоначальном виде, а с нарушением прежней композиции. Многие части при перевозке были потеряны и заменены рельефами и украшениями из другого памятника подобного рода, несколько отличавшегося по стилю. Все это говорит за то, что врата привезены в Новгород не в результате покупки (в этом случае была бы тщательно зафиксирована первоначальная композиция и были бы сохранены все детали), а как военная добыча.
Историки утверждают: поскольку врата являлись исключительно ценным предметом католического церковного культа, невозможно предполагать, чтобы католики продали их неверным «схизматикам», и, с другой стороны, новгородцы вряд ли стали бы покупать предмет католического культа для украшения своей главной святыни (тем более что ряд изображений на вратах неприемлем в качестве оформления православного собора). Врата могли быть помещены в Софийский собор, скорее всего, как военный трофей, напоминающий о какой-либо славной победе новгородских войск».
Шведские хроники упоминают о взятии карелами Сигтуны в 1187 году. Ряд историков предполагают, что именно тогда Сигтунские врата были привезены в Новгород как военный трофей.
Спустя почти пять веков шведы, оккупировавшие Новгородскую Землю во время Смуты, попытались вернуть утраченную реликвию. Однако шведский военачальник Делагарди не рискнул это сделать. В своем письме он писал государственному канцлеру Оксенштиерну:
«Относительно медных врат, которые его королевское величество желает, чтобы ему прислали из Новгорода ради их достопримечательности, тем более, что они были некогда взяты из Сигтуны, — то я очень бы желал исполнить приказание его королевского величества, но так как эти врата… служат входом в главный храм митрополита здесь, в кремле, куда он ежедневно ходит, то это причинило бы много крика, жалоб и беспокойства. Но, когда между нами идут переговоры, мы не должны трогать этих врат, пока не увидим исхода переговоров; и если, вопреки нашим ожиданиям, переговоры не будут благополучны, то мы, конечно, должны взять отсюда не одни эти врата».
Врата так и остались в Новгороде. Сначала она находились в приделе Рождества Богоматери Софии Новгородской, а затем были перенесены в западный портал собора. Сейчас их открывают только на праздники, когда в Софийском соборе служит архиепископ Новгородский и Старорусский.
